2.10. Тамплиеры в Иркутской области России

Глава написана с целью рассмотреть проникновение евреев в золотодобычу Иркутской области, поскольку эта мысль вскользь упоминалась в предыдущей главе в связи с деятельностью графа Витте. Рассмотреть этот вопрос не представляется возможным без изучения проблемы появления евреев в сибирских местах, поэтому весьма поверхностно представим этот вопрос и в настоящей главе.

До второй половины XVIII века на всем протяжении от Урала до Тихого океана не существовало еврейской общинной жизни и только, начиная с конца 1820-1830-х годов евреев начали ссылать в Восточную Сибирь на поселение и в качестве каторжан.

В начале девятнадцатого века евреи жили уже в Томске, Омске, Канске, Нижнеудинске и в других городах Сибири. В Тобольске у еврейской общины было погребальное братство с книгой записей, отдельное кладбище и своя молельня, перестроенная из купленного дома.

Иркутск лежал и лежит на перекрестке торговых путей с Дальнего Востока, Китая, Монголии в Европу и этот город никак не могли обойти своим вниманием еврейские купцы. Все начиналось «как обычно»! В 1827 году семья Давыдовых получила право в течение трех лет заниматься винокурением. Судя по всему купчиха первой гильдии Ольга Яковлевна Коппе также не обошла своим вниманием этот промысел и в конце концов уже владела аптекой на улице Большой, а в 1890-е годы, сколотив капитал на винном промысле, она завладела золотыми приисками в Забайкалье в районе реки Оленгуй.

Дальше больше и вслед за «первым евреем» в городе появились Герш Симхович Ерманович, Янкель Эппельройт, Пинхас Элькин, Урья Мошкович, Лев Файвушев Флеев Моисея Ильича Илермана, Яков Осипович Маркевич, Цалк Зелек Галперов, Соломон Галперов, Моисей Галперов, Лейба Ферштер, Киво.

По переписи 1897 года в Сибири и на Дальнем Востоке оказалось тридцать три тысячи евреев. Из них по три тысячи в Иркутске и Томске, более тысячи в Омске, Красноярске и Чите, около трехсот во Владивостоке и Благовещенске, девятьсот тридцать евреев в Канске, при общем населении города в шесть тысяч человек, сто двадцать семь евреев на Сахалине, и даже в якутском городе Верхоянске проживало шестеро евреев.

Иркутские евреи обыкновенно роднились между собой, но бывали браки и с «рассейскими» соплеменниками. Молодые люди, ездившие в «Рассею», привозили оттуда красивых невест, не считаясь с их общественным положением. С партиями же для еврейских девушек дело обстояло хуже, и каждый заезжий приказчик-еврей мог сделаться желанным женихом богатейшей невесты. Смешанные же браки и переход в христианство весьма редко наблюдались среди сибирских евреев.

В Иркутске к 1907 году существовала значительная еврейская диаспора, которая, даже, послала своего представителя во Вторую Государственную думу, и он был в нее избран, хотя сама дума и просуществовала с 20 февраля по 3 июня 1907 года. Этим представителем был член РСДРП В.Мандельберг.

Под Иркутском большая община иудействующих образовалась и в селе Зима. Они не отличались наружностью или одеждой от прочих односельчан, но жили отдельно на двух улицах. В паспортах у них было записано в графе «вероисповедание»: «иудейское-субботнической секты». В 1919 году в селе Зима существовала сионистская организация, возникшая по инициативе сельчан. Зиминская община участвовала в выборах на Всероссийский еврейский съезд и послала своих представителей на Третий Всесибирский сионистский съезд в городе Томске.

На Иркутской земле, кроме винокурения евреи занимались финансовой и торговой деятельностью, добычей золота и других ископаемых, а также ремеслами, они составляли основной костяк иркутского купечества.

Однако не они создали на иркутской земле первый коммерческий банк. Его основательницей была Александра Ксенофонтовна Медведникова, урожденная Сибирякова, купчиха 1-й гильдии, благотворительница. Первая женщина, удостоенная звания «Почетная гражданка города Иркутска». При ее сиропитательном доме существовал банк Е.Е.Медведниковой банк, который был единственным в Иркутске на тот момент. В 19 лет она вышла замуж за именитого иркутского купца Л.Ф.Медведникова, нажившего крупное состояние на торговле пушниной, но в 1814 году овдовела.

На ее средства в Иркутске была построена больница для хронических больных, открытая в 1901 году, впоследствии реорганизованная в курорт «Ангара». Умирая, она завещала все движимое и недвижимое имущество, оцениваемое почти в 5 миллионов рублей, на благотворительные цели.

В 1864 году Михаил Афанасьевич Сибиряков основал город Бодайбо как приисковую Бодайбинскую резиденцию, а к июлю 1865 года было открыто уже до тридцати приисков. В рамках золотопромышленной компании Михаил Александрович являлся также и совладельцем Бодайбинской узкоколейной железной дороги.

В 1876 году Сибиряков дал от 100 тысяч до 200 тысяч рублей на открытие первого в Сибири Томского университета, по его инициативе и в основном на его средства была построена Казанская церковь и многое другое.

М.А.Сибиряков был директором губернаторского попечительства о тюрьмах, церковным старостой Вознесенской церкви, членом иркутской городской думы. Им была построена богадельня, в 1873 году на деньги промышленной компании Сибирякова, Базанова и Немчинова было возведено новое деревянное здание театра.

В начале ХХ века золотодобывающая компания была поглощена компанией Гинзбурга, сам Сибиряков уехал в Ниццу и жил только на пенсию. На чужбине он и скончался.

Этих купцов в Иркутске хорошо знают и помнят, но не они «делали политику» в области бизнеса. Среди наиболее богатых предпринимателей, купцов первой гильдии доля евреев доходила до 81% общей численности купцов, к началу ХХ века около 20 процентов городской недвижимости контролировали евреи. Городской бюджет Иркутска на 70 процентов формировали выплаты предприятий и организаций, которыми евреи владели полностью или на паях с представителями других национальных групп.

Официально золотодобычей евреям разрешили заниматься лишь с 1872 года и уже к середине семидесятых годов XIX века среди золотопромышленников появилась армия евреев таких как Хейсин, Лейбовичи, Домбровские, Патушинские, Мильштейн, Вульфович, Кальманович, Шепелевич, Фризер, Риф, Новомейские и ряд других.

«Особняком» стоит деятельность «барона» Г.О.Гинзбурга, «приватизировавшего» Ленское золотопромышленное Товарищество (Лензолото), которое сосредоточило в своих руках большую часть добычи золота в Приленском крае. Ему удалось привлечь в этот регион также крупные капиталы иностранных евреев. Евреи занимались не только основными работами по золотодобыче, но и всем, что было с этим связано, а именно торговлей и снабжением приисков всем необходимым, как сейчас бы сказали «всей логистикой».

Не вошедшие в клан золотодобытчиков евреи Иркутска осваивали и «смежные» производства, а именно Ливенбергу принадлежало почти все мыловаренное производство города, первый дрожжевой завод и первое производство минеральных вод в Иркутске были открыты Перцелем. Евреям принадлежали три четверти краскотерочных заводов Иркутска, большая часть каменных магазинов и усадьб города Иркутска.

Более «бедные» евреи занимали ниши ремесленников, портных, башмачников, слесарей, ювелиров, часовщиков, шапочников, чулочников и так далее, а с появлением фотографии, большинство иркутских фотографов также стали евреи. В 1913 году они составляли около 40% иркутских медицинских работников, почти половина повивальных бабок, выпускаемых Иркутских училищем, также были еврейками пока не были введены ограничения на последний вид деятельности для евреев.

В начале XX века евреи составляли 10% населения Иркутска без учета нелегально проживающих в городе, число которых составляло около половины колонии. Еврейская община в Иркутске была второй по численности конфессиональной и третьей этнической группой населения города. Большинство членов диаспоры в большей или меньшей степени владели идишем. По свидетельству С.Х.Бейлина, чаще всего в Сибири можно было услышать диалект литовских евреев, судя по всему их чаще ссылали из-за их революционной деятельности в многочисленных подразделениях и типографиях «Бунд»а. (Смотри предыдущую главу). До революции в Иркутске было четыре синагоги.

Значительное внимание в еврейской среде, как и везде по всему миру, уделялось образованию. Так, в 1897 году открылось бесплатное еврейское общественное училище для детей из неимущих семей в общей численности обучающихся в 150 человек, что представляло значительную долю к общей численности еврейского населения города Иркутска. В 1906 году школу преобразовали в бесплатное начальное училище, в 1910 году при нем открыли ремесленные классы. Думаю, что экономические и бухгалтерские дисциплины здесь также изучались.

Поскольку Иркутск был торговым и в гораздо меньшей степени промышленным городом, то революционных тенденций здесь особенно не наблюдалось, хотя и присутствовали чисто еврейские националистические образования такие как подпольные организации еврейских партий, которые не оказывали принципиального влияния на культурную жизнь города.

В начале XX века изменился качественный состав ссылки. В нем все более стали преобладать евреи, сосланные за антиправительственную политическую деятельность. По подсчетам Н.Н.Щербакова, среди политических ссыльнопоселенцев в Сибири в 1908-1910 годов они составляли 13,8%, в 1911-1914гг. - 18,6%, в 1915-1916 гг. - 17,0%. В 1906-1909 гг. евреи составляли в этой категории 13,1%, в 1913 г. - 23,2%, в 1915 г.-8,0%.

Большое число евреев попало в Сибирь, добровольно следуя за своими сосланными родителями или супругами. За 1895-1897 годы в Иркутскую губернию добровольно проследовали 226 человек (78 женщин, 56 мальчиков и 92 девочки), что составляло около 38% прибывших ссыльных. К 1 января 1898 года в губернии числилось 2811 добровольно прибывших в Сибирь за ссыльными евреев (21 мужчина, 882 женщины, 871 мальчик и 1037 девочек), или 51,6%. Скорее всего, реальная численность этой категории была значительно выше цифр официальной статистики.

На выборах в Учредительное собрание в ноябре 1917 года по Сибири большевики получили лишь 10% голосов избирателей, эсеры 75%, кадеты 3%.

В связи с ростом «революционно настроенных евреев» возросло и количество депортаций евреев из Иркутска местными правоохранительными органами так как евреи считались инициаторами общественных беспорядков, пропагандистами революционных настроений, а также были привлечены к ответственности по чисто уголовным делам.

За десять лет до выборов в Учредительное собрание, в 1906 году большой резонанс в городе получило известие о гибели известного купца Р.Г.Рафильзона, что совсем не способствовало возрастанию роли большевиков в Иркутской области. Возвращаясь домой из магазина, он был смертельно ранен топором. Через полтора месяца его вдова, М.А.Рафильзон, была зарезана днем в собственной квартире. Сыновья убитых получили письма с угрозами и спешно покинули город. Следствие установило, что Рафильзоны были главарями крупной воровской шайки, совершившей ряд крупных ограблений. Такая деятельность позволила купцу превратить свою портновскую мастерскую в крупный ювелирный магазин. Рафильзоны при дележе добычи обсчитали своих подельников, за что и поплатились жизнью. Убийцы вскоре были пойманы и по приговору суда казнены.

Виды и способы хозяйственных нарушений были различными. Мелкие торговцы практиковали использование «легких» гирь. Богатые купцы такие как Н.С.Домбровский и братья Лейбовичи неоднократно привлекались к ответственности за неоплату счетов, нарушение правил торговли и предпринимательской деятельности, за спекуляцию в крупных размерах. Многие торговцы охотно брали на реализацию «незаконные» товары, Л.Лейбович был заподозрен властями в продаже польским ссыльным большой партии оружия и динамита.

Многие нарушения были так или иначе связаны с золотыми приисками. Одним из самых выгодных нелегальных «предприятий» было спиртоношество. Доставляя на прииски среди прочих товаров и запрещенные там спиртные напитки, торговец брал в обмен нелегально добытый золотой песок.

Крупные золотопромышленники также вели «горячие» нешуточные войны между собой за золотоносные территории. Одной из таких рейдерских захватов была война Л.Фризера и Б.Патушинского. Детальное описание этих событий не является целью настоящей работы, интересующихся отправляю на просторы интернета. Вся информация сосредоточена в списке литературы в конце главы.

Переходим к основному вопросу данного раздела книги, а именно к Ленским золотым приискам. Учредителями «Лензолота» были евреи Г.Гинцбург, М.Варшавер, К.Винберг, М.Майер. В акционерах компании состояли также русский промышленник А.И.Путилов, А.И.Вышнеградский, граф С.Ю.Витте и императрица Мария Федоровна мама Николая II.

Первоначально основателями Ленского товарищества по добыче золота были иркутские купцы Баснин и Катышевцев, которые получали большие прибыли от разработки Тихоно-Задонского и Павловского приисков. Когда эти месторождения истощились, они начали разработки приисков с более бедным содержанием, что в значительной степени повлияло на эффективность золотодобычи. В результате банкир Евзель Гаврилович Гинцбург в 1873 году скупил долги местных купцов-золотопромышленников и потребовал их немедленной оплаты. В итоге «Ленское золотопромышленное товарищество» («Лензолото») перешло в собственность Гинцбургов и его компаньонов. Сын Евзеля Гинцбурга «барон» Гораций Гинцбург организовал широкую кампанию по скупке золотоносных участков без их разработки и в 1892 году их банкирский дом попал в полосу глубокого кризиса, было назначено внешнее управление, поскольку предприятие «Лензолото» стало испытывать серьезный дефицит оборотных средств. В 1896 году Гораций Гинцбург, спасая семейное состояние, перерегистрировал предприятие с целью ухода от долгов и создал новое «Ленское золотопромышленное товарищество» для краткости также именуемое «Лензото».

Предприятие спаслось с помощью Государственного банка, который сначала открыл ему краткосрочный кредит на ежегодные текущие расходы, а затем предоставил долгосрочный кредит, поспособствовал этому спасению опять же Председатель Совета Министров С.Ю.Витте.

Но надо учитывать и тот факт, что существовавшее на тот момент в России законодательство ограничивало возможности еврейского населения жить и заниматься промыслами в Сибири в соответствии с указом от 12 декабря 1824 года «О нетерпимости евреев на горных заводах». В марте 1871 года Е.Г.Гинцбург вынужден был обратиться к генерал-губернатору Восточной Сибири с просьбой о выдаче ему «дозволительного свидетельства на золотопромышленность». Генерал-губернатор обратился за разрешением к министру финансов. Министерство финансов запросило Горный департамент. Он в свою очередь потребовал заключение от Департамента торговли и мануфактур, а тот от Министерства внутренних дел. В результате лоббирование интересов Министерство внутренних дел вынесло заключение о целесообразности допущения банкирского дома Гинцбургов к сибирским залежам. Так, в результате соглашения, последовавшего в 1872 года, между министерствами внутренних дел и финансов, а также 2-м отделением Собственной его императорского величества канцелярии было признано, что к занятию золотопромышленностью в Сибири могут быть допущены все евреи, имеющие право жительства за пределами черты оседлости.

В 1906 году инвесторы компании начали переговоры с англо-русским акционерным обществом «Русская горнопромышленная корпорация» которые завершились 11 июня 1908 года подписанием договора о создании финансового общества «Lena Goldfields Co., Ltd» («Лена Голдфилдс»). Председателем его правления был избран бывший министр торговли и промышленности В.И.Тимирязев, занимавший аналогичный пост и в «Русской горнопромышленной корпорации». Остальные места в правлении заняли иностранцы. Вице-председателем стал председатель правления компании «Объединенные золотые прииски Южной Африки». В правление вошли также Ф.У.Бэкер (директор-распорядитель брокерской фирмы «Л.Гирш и К»), Г.Д.Бойл (директор «Русской горнопромышленной корпорации»), Р.Дж. Фрешвилл (директор компании «Объединенные рудники»), а также некий М. Кемпнер из Берлина, директора правления М.Е.Мейер и Г.С.Шамнаньер, члены ревизионной комиссии В.В.Век, Г.Б.Слиозберг, Л.Ф.Грауман, В.3.Фридляндский и Р.И.Эбенау, кандидаты в члены правления В.М.Липин, Б.Ф.Юнкер и А.В.Гувелякен. Всего иностранцам досталось около 70 процентов акций Ленского товарищества, остальной частью акций «Лензото» владели Гинцбурги и их компаньоны.

При финансовой поддержке Госбанка и «Лена Голдфилдс» к 1910 году «Лензолото» превратилось в полновластного хозяина Ленского золотопромышленного района, монополизировав не только практически всю добычу, но и транспорт и торговлю. На тот момент предприятию принадлежал 431 прииск общей площадью 42609 гектар. По масштабу добычи золота оно занимало первое место в России, намного опережая все другие предприятия. В 1908-1916 годах «Лензолото» добывало ежегодно от 8 до 16 тонн золота в год. Его удельный вес в общесибирской добыче золота составлял в этот период от 43 до 60%.

Ленские акции начали котироваться на Петербургской бирже начиная с 1905 года, однако до 1908 года биржевая цена акций ни разу не поднялись выше номинала. С переходом собственности «Лензолото» в руки «Lena Goldfields» акции компании начали стремительно расти, небывалый подъем акций был достигнут при помощи целой системы биржевых махинаций управляемых группами акционеров и различными биржевыми маклерами. Использовался весь известный на то время арсенал средств таких как бульварная и «солидная» печать, биржевые маклеры, сомнительные банки и так далее.

При новом выпуске акций акционеры «Лена-Голдфилдс» получили около 30 миллионов барыша, так как 300-рублевая акция продавалась на бирже в десять-двенадцать раз дороже. В 1910 году Ленское товарищество произвело третий, дополнительный выпуск акций. Через год в сентябре 1911 года оно решило произвести новый выпуск акций на 5520 тысяч рублей. Чтобы сделать покупку акций доступной для небогатых людей, цену акции решено было снизить до 160 рублей, одновременно раздробив на 150-рублевые акции, выпущенные раньше.

Несмотря на все мероприятия по поддержанию цены акции предприятия на высоком уровне, они упали также быстро, как и возросли и поднять их уже маклеры не смогли. Пузырь пирамиды лопнул и последствия были грандиозными, было сметено правление «Лензолото» и в истории Ленских приисков наступил трагический момент.

Перед тем, как перейти к расстрелу рабочих Ленских приисков, необходимо рассмотреть причины, которые привели к забастовке. И начать это рассмотрение следует с управляющего этой компанией.

Так называемый «барон», а на самом деле еврейский предприниматель Гораций Осипович Гинцбург (1833-1909 годы жизни) в 1870-1880-е годы был одним из богатейших людей Российской империи, действительный статский советник, купец первой гильдии, глава финансовой династии Гинцбургов, ктитор Большой хоральной синагоги в Петербурге. Его отец Евзель Гинцбург (1812-1878 годы жизни) сделал состояние, занимаясь торговлей и винными откупами. Перебравшись в столицу, он с сыновьями Горацием и Урием основал банкирский дом «И.Е.Гинцбург» с филиалом в Париже. В целом семья принадлежала к роду раввинов, уходившему своими корнями в XVI столетие.

В 1891 году была образована за границей «Еврейская колонизационная ассоциация». Совет ее находился также в Париже, а центральный комитет в Петербурге. Председателем центрального комитета в России, по данным на 1904 год, был Гораций Гинцбург, а вице-председателем Яков Поляков.

Г.О.Гинцбург в 1872 году являлся одним из семи учредителей Сибирского торгового банка, был активным участником Миасского золотопромышленного дела. Кроме этого, Гинцбурги были в числе учредителей Киевского частного коммерческого банка, Одесского Учетного банка, владели Товариществом Могилянского свекольно-сахарного завода, сахарным заводом и сельхоз угодьями в Подольской губернии. Банк «И.Е.Гинзбург» стал головным петербургским банком, который работал в тесной связи с ведущими банками Западной Европы и в конце концов даже вытеснил с денежного рынка знаменитый банк соплеменника барона А.Л.Штиглица.

Однако, по причине «неправильного ведения финансовых операций» 1892 году банкирский дом Гинцбурга попал в полосу глубокого кризиса, правительство отказалось поддержать оказавшийся в долгах банк и ввело в нем временную администрацию. В результате Гинцбурги «бросили» банковский бизнес и переключились на золотодобычу.

Еще в 1911 году «барон» Гинзбург открыто заявлял: «От продажи водки для казенных винных лавок, от промышленного винокурения я получаю больше золота, чем от всех моих золотых приисков. Поэтому казенную продажу питий надо любой ценой сохранить и оправдать в глазах пресловутого общественного мнения».

В результате действий на рынке добычи и продажи золота, а также продажи водки по данным 1914 года, состояние семьи Гинцбургов оценивалось в более чем в 25 миллионов рублей. Значительную часть времени семья Гинзбургов проводила в Париже, похоронен он был там же в фамильном склепе.

До того, как Гинцбурги скупили Ленские рудники, местные русские золотопромышленники вложили в это предприятие значительные средства. Так, в 1861 году на приисках начала действовать первая в районе конная железная дорога, а в 1865 году там уже действовала узкоколейка. С 1886 на Ленских золотых приисках впервые в России для добычи золота стала применяться гидравлика. К 1896 году была построена первая в бассейне Лены гидроэлектростанция мощностью в 300 кВт, от которой к прииску была проложена первая в России линия электропередач напряжением 10 кВ. Летом 1898 года на Ленских приисках подключили первые телефоны, и тогда же вдоль реки была пущена первая в России электрифицированная железная дорога, Ленские прииски стали одними из лучших в мире по условиям труда, однако именно это и стало одной из причин, приведших к росту издержек русских золотопромышленников наряду с истощением золотоносных жил.

После акционирования предприятия еврейскими «баронами» эксплуатация рабочих стала чудовищной. Рабочий день составлял двенадцать-тринадцать часов в шахтах, залитых водой в условиях вечной мерзлоты. Договор о найме с рабочими составлялся на год и до истечения этого срока они не имели права покинуть прииск, жили они в казармах и бараках в антисанитарных условиях.

Большая часть заработной платы уходила на штрафы, хотя, надо отдать должное, им платили больше чем рабочим крупных городов России. Но эти заработки «компенсировались» монополией администрации на снабжение приисков, вынуждая рабочих отовариваться только в лавках, принадлежащих предприятию «Лензолото», и передвигаться только на транспорте компании.

Часть оплаты выдавалась в виде талонов, которые можно было отоварить только в лавках компании, что было законодательно запрещено в Российской империи того времени. Номинал талонов был достаточно велик, а разменивать талоны не было возможности и рабочие были вынуждены покупать ненужные товары, чтобы отоварить талоны полностью.

Вполне естественно, что недовольство рабочих росло и 29 февраля 1912 года на Андреевском прииске стихийно вспыхнула забастовка. Поводом послужила выдача рабочим в лавке протухшей конины. Был образован стачечный комитет, который потребовал установления 8-часового рабочего дня, увеличения заработной платы на 30 процентов, улучшения жилищных условий, выдачи свежих продуктов, отмены штрафов. Никаких политических требований забастовочным комитетом выдвинуто не было. Администрация прииска отклонила все требования и пригрозила уволить рабочих. К середине марта забастовка охватила уже все прииски.

Выступление рабочих носило мирный характер, однако владельцы компании вызвали роту солдат. В ночь на 4 апреля были арестованы почти все члены стачечного комитета. Помощник прокурора отказался разговаривать с делегацией рабочих, заявив, что рабочие каждый индивидуально должны обращаться к прокурору, а не через своих депутатов.

Так была подготовлена идея шествия к прокурору с жалобой. Подавление шествия завершилось «Ленским расстрелом». По приказу жандармского ротмистра Трещенкова правительственными войсками по безоружной толпе был открыт огонь, пострадало, по разным оценкам, от 250 до 500 человек, в том числе по разным данным от 150 до 270 человек погибло. После этого до девяти тысяч рабочих, включая их жен и детей, покинули прииски, взамен руководство набрало маньчжурских китайцев и корейцев.

Вся Россия поднялась в знак протеста против расстрела рабочих Ленских приисков, во Всероссийской стачке участвовало более 300 тысяч человек.

Однако история Ленских приисков на этом не закончилась. Мировой сионизм во главе с Троцким и по его инициативе в 1925 году «получил» прииски в аренду и эксплуатацию сроком на 30 лет. Арендатором выступила английской компании «Лена Гольдфилс Лимитед», которая по контракту забирала большую часть прибыли себе. В конце 20-х годов Сталин начал борьбу за разрыв этого контракта. Сделать это удалось это только в 1934 году.

Выводы

Стремление грабить и властвовать над местным населением ради получения материальной выгоды было наглядно представлено на примере борьбы за золото Российской Империи. Напрасно еврейская «общественность» как писала, так и продолжает писать, что антисемитизм насаждался царским правительством, что только самые отпетые «мошенники» принимали участие в еврейских погромах. Ленский расстрел явился наглядным трагическим событием в районе города Бодайбо и показал до какого предела может дойти алчность еврейских купцов, алчность, при которой еврейские «предприниматели» уничтожали местное население где бы они не были. Наиболее «ярким» примером продолжает оставаться по своей массовости Латинская Америка, где за наперсток золота отрубали руки индейцам, завозили одеяла со спорами заразных болезней для сокрытия своих действий по уничтожению местного населения. В конце концов 90% местного населения этой территории было уничтожено.

Такого «успеха в бизнесе» банкирский дом Гинцбургов с момента возникновения и до заката своей деятельности самым тесным образом был связан с правительством путем лобирования своих финансовых интересов. Винные откупа, послужившие источником первоначального накопления для Гинцбургов, нельзя рассматривать как просто торговые операции, в результате которых накопленный торговый капитал превращается в банковский, а следует их рассматривать в виде получения доли от правительственных сборов с виноторговли.

Нельзя забывать, что банкирский дом Гинцбургов был тесно связан с еврейской общиной. Именно Гинцбруги лобировали выработку и принятие законодательства 1860-х годов, предоставившего разным категориям евреев право жить за пределами черты оседлости, а также они пытались противостоять контрреформаторским правительственным актам Александра III.

Продолжателями еврейских «традиций» в СССР стали их последователи через двадцать пять лет после описываемых событий. Эту информацию можно без труда найти в интернете. Основная часть руководящих работников репрессивного аппарата была еврейской, судя по всему они были «генетически расположены» к выполнению такого рода работ.

По данным этой организации в конце 1937 года Сибирь стала явно отставать в корчевании «врагов народа». Наверстать упущенное на Ленских приисках поручили эмиссару НКВД по фамилии Кульвец. В итоге были арестованы и расстреляны тысячи человек в годы «великого террора». За один только 1938 год в Бодайбо расстреляли 948 человек, что в четыре раза превысило потери от трагедии 1912 года на Ленских приисках.

О еврейских погромах в России 1918-1921 годов можно уверенно сказать: они стали по-настоящему страшными. Прозревшее местное население от действий евреев перестало просто грабить евреев, они перестали уничтожать их имущество, а стали стремиться убить их как можно больше.

Гражданская война унесла, по разным данным, от 9 до 13,5 миллиона жизней. То есть погибло примерно 6–9% всего населения, в основном русского украинского и белорусского. Потери еврейского народа составили за этот же период 2% от количества всего еврейского народа, проживающего на территории Российской Империи. Всем советую почитать воспоминания Андрея Григорьевича Шкуро, относящиеся к периоду гражданской войны в России.

Иркутск не обошел во время НЭПа и общероссийской кампании «Долой стыд» и в нем открылось восемнадцать домов терпимости.

В Евангелие от Матфея по этому поводу в частности сказано: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные» (Матф., 7:15).

Литература

2.10. Тамплиеры в Иркутской области России

adlook_adv