Будет ли Гитлер назначен канцлером?
Будет ли Гитлер назначен канцлером?
Брюнинг продолжал оставаться во главе правительства и издавал все новые чрезвычайные декреты. В проведении этой политики чрезвычайных декретов его поддерживала социал-демократия. По мере того как росло национал-социалистическое движение, все снова и снова вставал вопрос о том, чтобы привлечь открыто национал-социалистов в правительство.
В апреле 1932 г. Гинденбург был во второй раз избран президентом республики. Он был избран с помощью голосов социал-демократии, которая выступала под лозунгом: «Кто голосует за Гинденбурга, тот побивает Гитлера!». В мае 1932 г. Брюнинг был свергнут под давлением дворян-помещиков Восточной Пруссии. Место его заняло правительство Папена – Шлейхера.
При новом правительстве начинается период усиленных диктаторских мероприятий. 20 июля 1932 г. Папен был назначен имперским комиссаром Пруссии. Для того чтобы сломить «сопротивление» социал-демократических прусских министров, оказалось достаточно одного капитана и трех солдат рейхсвера. На непродолжительное время объявлено было также исключительное положение в Берлине и Бранденбурге. Социал-демократические вожди уступили без борьбы, хотя в их руках находилась еще вся охранная полиция в Пруссии и многих других частях империи и хотя полицейские офицеры-демократы бурно требовали, чтобы было оказано вооруженное сопротивление. Социал-демократические вожди публично называли «провокаторами» коммунистов, которые призывали пролетариат к всеобщей забастовке. Они парализовали силы рабочего класса и покинули свои позиции в надежде сохранить за собой таким образом несколько министерских мест. Прусский «оплот демократии» без борьбы сдался реакции.
[ 25 ]
В августе 1932 г. после второй большой победы национал-социалистов на июльских выборах (они получили 13,5 миллиона голосов и 225 мандатов) впервые заговорили о назначении Гитлера рейхсканцлером. Гинденбург еще колебался. Однако голоса, требующие привлечения национал-социалистов в правительство, становятся все громче. В издаваемой имперским союзом германской промышленности конфиденциальном бюллетене «Дейтче фюрербрифе» появилась в это время статья, обратившее на себя большое внимание; она со всей откровенностью раскрыла планы решающих капиталистических кругов. В этой статье, озаглавленной «Социальная консолидация капитализма», говорилось:
«Существенным для проблемы консолидации буржуазного режима в послевоенной Германии является в общем тот факт, что руководящая, распоряжающаяся хозяйством буржуазия стала лишь тонкой прослойкой, чтобы своими силами поддерживать свою власть. Если она не желает довериться крайне опасному оружию чисто милитаристического насилия, то для сохранения своего господства ей необходимо привлечь к себе слои, которые в социальном отношении не принадлежат к ней, но оказывают ей незаменимую услугу, помогая ей упрочить свое господство в народе и являясь таким образом фактической опорой или «крайним носителем» этого господства. Так «крайним носителем» господства буржуазии была в первый период послевоенной стабилизации социал-демократия».
(Далее проводится сравнение между Гитлером и Эбертом и устанавливается, что национал-социализм должен сменить социал-демократию в качестве массового опорного пункта для господства буржуазии в Германии).
…Для выполнения этой задачи социал-демократия располагала свойством, которого нет у национал-социалистов, по крайней мере не было до сих пор… Благодаря своему рабочему происхождению социал-демократия сносила в систему тогдашней стабилизации помимо своей чисто политической ударной силы нечто гораздо более ценное и прочное, а именно силу организованного пролетариата. Она тесно спаяла его с буржуазным государством и парализовала революционную энергию рабочих.
В первый период консолидации послевоенного буржуазного режима раскол в рабочем классе явился результатом того, что социал-демократия разменяла революционный натиск на завоевания в области заработной платы и социальной политики. Эти завоевания служили своего рода шлюзами, при помощи которых имеющая работу и прочно организованная часть рабочего класса держалась на рынке труда на более высоком на более высоком уровне по сравнению с безработной и текучей массой рабочих более низких категорий… и была относительно защищена от влияния безработицы и общего экономического кризиса. Политическая граница между социал-демократией и коммунизмом почти в точности проходит по линии этих социально-экономических шлюзов…
Это социал-демократическое разменивание революции на социальную политику совпало с перенесением борьбы из предприятий и с улицы в парламент, министерства и канцелярии, т.е. с превращением борьбы «снизу» в гарантии «сверху»; поэтому социал-
[ 26 ]
демократия и профсоюзная бюрократия, а с ними вся та часть рабочего класса, которая следовала их руководству, оказались в дальнейшем связанными на жизнь и на смерть с буржуазным государством и с участием в его правительстве. Это будет продолжаться до тех пор, пока: 1) останется хоть какое-нибудь, хоть самое малое из упомянутых завоеваний в области социальной политики, и надо будет защищать его; 2) пока рабочий класс будет следовать руководству социал-демократии и профсоюзной бюрократии.
Из этого анализа можно вывести следующие четыре положения, имеющие важное значение: 1) политика «меньшего зла» является не тактикой, а политической сущностью социал-демократии; 2) профсоюзная бюрократия в большей степени связана с комбинациями «сверху», исходящими от государства, чем с марксизмом, т. е. с социал-демократией, и это толкает ее на союз с любым буржуазным государством, которое согласно с ней работать; 3) связь профсоюзной бюрократии с социал-демократией политически всецело обусловлена существованием парламентаризма; 4) возможность либеральной социальной структуры монополистического капитализма обусловлена наличием механизма, автоматически вносящего раскол в рабочий класс; буржуазный режим, заинтересованный в либеральном социальном строе, должен не только быть парламентарным, а должен опираться на социал-демократию и оставить за социал-демократией достаточные завоевания. Буржуазный режим, уничтожающий эти завоевания, должен пожертвовать социал-демократией и парламентаризмом, должен создать себе замену вместо социал-демократии и перейти к связанному социальному строю.
Процесс этого перехода, который мы в настоящее время переживаем, потому что экономический кризис в силу неизбежности сокрушил вышеуказанные завоевания, этот процесс находится теперь в стадии острой опасности. Последняя заключается в том, что с исчезновением указанных завоеваний перестанет действовать также и основанный на них механизм для раскола среди рабочих. Тогда рабочие начнут скатываться к коммунизму, а буржуазное господство будет приближаться к чрезвычайному положению военной диктатуры. Спасение из этой бездны возможно лишь, в том случае, если удастся по-прежнему раскалывать и связывать силы рабочих другими мерами непосредственного воздействия, так как нельзя в достаточной мере восстановить вышеуказанную систему шлюзов. Здесь и приходится искать положительные возможности и задачи для национал-социализма...
Если бы национал-социализму удалось включить профессиональные союзы в связанный социальный строй, подобно тому как социал-демократия раньше включала их в либеральный строй, то национал-социализм тем самым стал бы носителем функции, необходимой для будущего господства буржуазии, и должен был бы неизбежно найти себе предуказанное место в социальной и государственной системе этого господства. Опасность развития в направлении государственного капитализма или даже социализма, которая приводится часто как довод против подобного сословного включения профессиональных союзов под национал-социалистическим руковод-
[ 27 ]
ством, в действительности, наоборот, именно благодаря этому устраняется... третьей возможности кроме этих двух: укрепления господства буржуазии и коммунистической революции, не существует».
Эти положения дают ключ к уяснению политической ситуации. Они представляют собою счет, предъявляемый движущими силами германского хозяйства.
[ 28 ]