Энвер Ходжа. Рассеянная партия.

ЧЕТВЕРГ
2 ДЕКАБРЯ 1976 г.

РАССЕЯННАЯ ПАРТИЯ

Дело Коммунистической партии Китая можно считать чем-то таинственным. С виду она кажется легальной партией, и такой она является. Она — партия у власти, у нее своя политика, своя печать и свое организационное строительство. Говорили, что эта партия во всем руководствовалась марксизмом-ленинизмом, а теперь к этому прибавилась еще и „маоцзэдунъидея". И тем не менее, Коммунистическая партия Китая это партия, которая существует и действует как в подполье. Ее съезды проводились редко, заседания Центрального Комитета и Политбюро проводились также редко и в глубочайшей тайне, как в военное время. Только VIII съезд проходил открыто, были приглашены делегации из братских партий, была разрешена раздача докладов. И последний съезд, на котором выступили Чжоу Энь-лай и Ван Хун-вэнь, проходил полуоткрыто, но ни одна из братских партий не была приглашена. Все остальное остается в потемках. Только „Жэньминь жибао" помещает длинные пропагандистские статьи, которые навряд ли кто-либо читает, ибо они изобилуют формулами, цитатами, одними и теми же словесами, сказанными Мао Цзэдуиом еще до освобождения. Трудно, очень трудно узнать, был ли проведен какой-нибудь пленум, кто там выступал, какие он рассматривал проблемы и какие решения были приняты им. Никогда и ничего не слышно, кроме некоторых общих указаний, которые также неизвестно кем сформулированы. Говорят о сельском хозяйстве, о Дачжае, связывается все это с какой-нибудь цитатой Мао, и ведется пропаганда!

Наше впечатление таково, что Коммунистическая партия Китая живет словесами и действует по приказам. С нами и с другими, даже члены китайского руководства, за исключением Чжоу Энь-лая, говорят цитатами и словесами и тогда, когда речь идет о самых различных и самых сложных ситуациях. Кажется, будто им сообщен „лозунг молчания", „ничего не выдавать, старайтесь выведать". И это может быть действительно так; тут что-то кроется, т.е. или соблюдается нездоровая конспирация и в отношении товарищей и друзей, или же это такое посредственное воспитание со стороны партии, что никто ничего другого не знает, кроме формул, преподносимых прессой и радио. И то и другое верно.

Неоспоримым фактом является то, что у Коммунистической партии Китая, имеющей такого „великого" председателя и таких „выдающихся" руководителей, еще и поныне нет написанной и официально одобренной Истории партии. Нет, ее не существует! Поколения в Китае где изучают историю своей коммунистической партии с ее положительными и отрицательными сторонами? Нигде. По меньшей мере, у внешнего мира нет ничего в руках. Нет ли у них об Истории Коммунистической партии Китая какой-нибудь книги, которую они держат в тайне? Подобное невозможно. Тогда почему ее не пишут? Нет ли у них людей или же нет средств? Ни того, ни другого не может быть. Ну тогда что? Трудно им писать историю своей партии, ибо им трудно подвергать анализу ее линию и ее борьбу. Им трудно определять и сквозь призму марксизма- ленинизма анализировать этапы, через которые она прошла, события, изменения и их причины, роль того или другого руководителя или группы и т.д. Тем, которые должны это сделать, если напишут подобный документ, придется взять на себя ответственность за его содержание, ибо мир будет судить о них и смотреть на них, как в зеркале. Те, которые могут ее писать, не могут сделать это сквозь призму марксизма- ленинизма, ибо они не из таких, они оппортунисты, прагматисты, они десятками лет подряд участвовали во фракциях и заговорах, они отличались удивительной политической и идеологической неустойчивостью. Иначе нельзя понимать то, что книга об истории такой коммунистической партии, которая столь богата событиями, положительными и отрицательными сторонами, такой фракционной работой, еще не вышла в свет, чтобы служить большим опытом для китайских коммунистов, для китайского народа и для других.

Это еще не все, ведь и история великой освободительной войны Китая не написана, ее и теперь не пишут. Я говорю о книге, написанной на научной основе, а не об отрывочных работах, в которых факты изображаются как легенды „витязей" средневековья и главным витязем является председатель Мао. Мы знаем, что они воевали, но почему не пишут эту богатую историю, на которой учились бы люди? По-моему, причины те же, которые я привел и в связи с историей партии.

Y Коммунистической партии Китая никогда не было марксистско-ленинского стержня. Разного рода люди, которые не воспитывались ни марксистско-ленинской теорией, ни событиями, проводили конъюнктурную, „независимую" политику, как „коммунисты" в такой „коммунистической партии", у которой не было марксистско-ленинского стержня.

Такие люди приходили в руководство, становились карьеристами, боролись за захват власти и вступали в конфликты с другими группировками, которые также не руководствовались какими-либо принципами. Соперничество и грызня между фракциями назывались войнами, и, согласно китайским словесам, таких проведенных Мао Цзэдуном войн насчитывается 10 или 11. Эти 10 войн именуются и именами фракционеров, и только. Упрощенчески указывается, что эти фракционеры „выступали против линии Мао Цзэдуна", что „Мао Цзэдун ликвидировал их" и т.п. Однако Мао Цзэдун не ликвидировал фракционеров ни физически, ни идеологически, ибо он до конца проповедовал „сто школ". Относительно какой-нибудь ликвидированной им группы можно заключить, что Мао сделал это потому, что ставилась под угрозу его личная власть.

Следовательно, партия в Китае была органом некоторых людей, боровшихся за сохранение своей власти, а не партией пролетариата, тогда как власть, которую они сохраняли, была их властью, а не властью диктатуры пролетариата.

Как была организована, как работала и как воспитывалась эта партия ? Это для нас тоже было и остается окутанным мраком неизвестности. Об этом нам ничего не было сказано когда- либо, никакой опыт не был передан нам, никакая поистине партийная делегация из нашей страны не была принята в Китай. Совершенно иначе поступали мы. Мы откровенно объясняли китайцам, как в организационном отношении решала наша партия политические и идеологические задачи. Они никогда этого не делали по отношению к нам. Работа в Коммунистической партии Китая, по-видимому, была очень слабой. С виду, численно она великая партия, но внутри она рассеянна, ибо рассеянными были ее руководство и ее линия.

Имевшиеся в партии бесчисленные фракционеры проводили и на местах фракционную работу. В партии одерживала верх то одна, то другая фракция. Эта игра становилась опасной. Молодые люди из рядов рабочих и других классов выдвигались, вступали в партию; они отличались энтузиазмом и революционным порывом, но работа по их воспитанию хромала. Всем вдалбливали в голову идеализацию главного руководителя, который „никогда не ошибался". Все, включая и фракционеров, втихомолку боролись под флагом Мао. Что можно сказать об уйме руководящих деятелей, старых и молодых, которые были осуждены в последние годы — о Линь Бяо, Чэнь Бо-да, Дзян Цине, Яо Вэнь-юане, Чжан Чунь-цяо и Ван Хун-вэне? О них нам говорили как о хороших людях, и, насколько мы их знали, они нам таковыми казались. Среди китайских руководителей Кан Шэн казался нам твердым революционером, серьезным товарищем с марксистско-ленинским формированием, самым пламенным интернационалистом среди знакомых нам китайских руководителей. Теперь всех их тяжко обвиняют, называя их „правыми и крайне безнравственными", кроме Кан Шэна, который умер, но который, как известно, был сторонником левых.

Что мы знаем об этих товарищах, которые, может, и допускали какую-нибудь ошибку в этом хаосе и в этом разброде идей и беспорядочных действий, имевших место в Китае? Мы мало знаем о них. Они боролись в Культурной революции, „напали на штабы" ревизионистов и реакции, атаковали Лю Шао-ци. Они стояли против советских ревизионистов и американского империализма. (Мы не знаем, насколько Линь Бяо стоял на стороне советских, за это ручаться мы не можем.) Они хотели довести до конца эту революцию. Мао и Чжоу Энь-лай с правыми помешали им. Каково было у этих людей марксистско-ленинское воспитание? Таково, каково было у всей партии, но, видно, они пришли к выводу, что душившие Китай цепи надо было разорвать. Не боролись ли и они за власть? Этого мы не можем сказать, однако и ручаться мы не можем.

С другими, которые во главе имели Чжоу, мы спорили по принципиальным вопросам и боролись против них, ибо мы прекрасно знали, кто они такие.

То, что произошло ныне в Китае, является ничем иным, как возобновлением упомянутой мною выше фракционной борьбы, однако эта борьба развернулась после смерти Мао, который дал правым укрепиться и прибрать к рукам бразды правления в целях ослабления революционного крыла. Мао уже не мог проводить свою политику балансирования, поэтому реакция обрушилась на левых революционных элементов и на этот раз она доведет дело до конца.

Мы стояли и стоим на стороне революции и революционеров; мы надеемся и желаем, чтобы революция в Китае впредь руководствовалась не „знаменем маоцзэдунъидеи", а идеями Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Только так победит революция в Китае.

Энвер Ходжа. Размышления о Китае. II. 1973-1977. Отрывки из политического дневника. Тирана, 1979. С. 329-333.