8 марта Чжоу Энь-лай в „самокритичной" речи, которую он произнес перед иностранными специалистами, работающими в Китае, сказал им: „Мы ознакомим вас с некоторыми партийными документами, связанными с разоблачением Линь Бяо". "Первый" документ, переведенный на 7 иностранных языков, был зачитан перед иностранными специалистами, среди которых были и наши — те, которые работают в Пекинском Радио. Этот документ есть письмо Мао к Цзян Цину от 8 июля 1966 года. Мао пишет жене: „Уехав из Ханчжоу, я прожил 10 дней в пещере и теперь нахожусь в Чанша (край белых облаков и желтого аиста!). Твое письмо после этих 10 дней без вестей было очень интересно и полно новостей... Руководящий орган Центрального Комитета спешит послать мне последние материалы на утверждение, и я утвержу их. Мой друг (речь идет о Линь Бяо) выступил с докладом о „государственном перевороте", подвергнув эту проблему такому анализу, какому никто не подвергал до сих пор. Некоторые его мысли наводят на глубокие размышления и тревожат меня.

Гэн Бяо, заведующий отделом международных связей Центрального Комитета Коммунистической партии Китая, без зазрения совести, в присутствии всего главного персонала своего отдела, говорит нашему послу в Пекине и одному нашему товарищу, находящемуся там на лечении: „Марксистско-ленинское движение в мире неуклонно идет вперед, однако нужно еще время на то, чтобы марксистско-ленинские группы и партии завоевали всеобщее признание. Мы не публикуем пропагандистских материалов из газет марксистско-ленинских коммунистических партий по двум причинам

Дэн Сяо-пин снова появился на сцене уже на посте заместителя Премьера Государственного Совета. „Великая пролетарская культурная революция", предначертанная и руководимая „великим председателем Мао Цзэ-дуном", закончилась "с успехом"; более того, стали один за другим реабилитироваться все те кадры, которые были осуждены ею как „враги и агенты номер два, номер три" и т.д., как „контрреволюционеры, гоминьдановцы" и т.д. Культурная революция, которая была начата против Лю Шао-ци, Пэн Чжэня, Дэн Сяо-пина и т.д., закончилась, конечно, раскрытием „заговора, устроенного Линь Бяо" и гибелью последнего. В итоге, авторы Культурной революции укрылись в тень и стали „реактивными"

Нельзя не считать холодным, особенно в последнее время, отношение к нашей стране главных китайских официальных лиц. Нашего посла в Пекине не информируют ни о каких вопросах, имеющих международное или внутреннее значение. Только случайно, на каком-нибудь приеме, на ходу, словно для отвода глаз, в зале ожидания аэропорта какой-нибудь служащий второго или третьего ранга говорит кое-что о тех событиях, о которых все зарубежные телеграфные агентства поднимали шум четыре-пять дней до этого, и ничего не говорит ему о Вьетнаме, Лаосе, Камбодже, Корее, о Советском Союзе и об отношениях Китая с Соединенными Штатами Америки. Мрак неизвестности и молчание на всем фронте. От иностранных послов в Пекине мы узнаем вещи, которые им сообщили китайцы.

Китайские товарищи уже давно медлят с отправлением нам материалов, оборудования, проектов и т.д. Это несоблюдение контрактов с их стороны они „оправдывают" всякого рода причинами, как-то: „Все у нас саботировал Линь Бяо, поэтому мы производим ремонт, и многое из того, что надо было послать вам, придется переделать"; „Мы отстаем в техническом отношении; года через три-четыре мы оправимся и тогда мы поможем Албании больше, ибо до сих пор мы мало помогали ей"; „Путь до Албании очень долгий, а у нас не хватает транспорта"; „Китай должен помогать Вьетнаму восстановиться, а также многим другим странам" и т.д. и т.п.

Советские ревизионисты-империалисты путем, которому они следуют, и обуреваемые характеризующим их социал-шовинизмом, развернули шумную провокационную деятельность, сняв все старые китайские названия деревень или рек некоторых сибирских районов и дав им новые, русско-советские названия. Не подлежит никакому сомнению, что подобные действия являются составной частью антикитайской кампании и борьбы за восстановление советского народа при помощи шовинистических лозунгов против Китая, против территориальных притязаний, которые китайцы предъявляют в ущерб „их социалистической родине". Таким образом и подобными методами советские ревизионисты разжигают шовинистические настроения у народов Советского Союза под лозунгом: „Границы Советского Союза в опасности, подняться на их защиту!". Вот так они оправдывают и сосредоточение миллиона советских солдат в Монголии и в других граничащих с Китаем районах.

Из Ханоя Киссинджер вылетел в Пекин, где он пробыл пять дней; сегодня, когда я делаю эти записи, он, видимо, уехал оттуда. Он вел с Чжоу Энь-лаем и с Мао продолжительные „сердечные и откровенные" переговоры. Обе стороны довольны, а зарубежные телеграфные агентства изображают результаты этих переговоров как „очень оптимистические и сулящие хорошие для мира перспективы". Однако все держится в абсолютной тайне, особенно Китаем, а это скандалу подобно. Вести переговоры с самым ярым врагом народов, социализма и коммунизма и держать в тайне эти переговоры и решения — это идет вразрез с ленинизмом. Держать в тайне от коммунистов, от твоих друзей, от народов те вещи, которые знает враг коммунистов и народов, теоретически и практически это значит войти в сделку с врагом и держать в тайне эти сделки, ибо их нельзя предавать гласности, потому что общественность осуждает их. Ленин не допускал подобных враждебных, темных действий. Он изобличал любое подобное действие.

В истории французских королей, а именно при царствовании Людовика XIII, известный кардинал Арманд Жан дю Плесси Ришелье использовал своего собрата „Lе рёге Joseph" для ведения тайных дипломатических переговоров с другими государствами. Вот почему „Lе рёге Joseph" известен в истории под кличкой „eminence grise" или „серый кардинал", кардинал темноты. Он олицетворяет закулисные интриги, тайную дипломатию.

Ныне, к концу 20-го века, Киссинджер играет ту же коварную роль на дипломатическом поприще. Он стал „eminence grise" американского президента Никсона. Этот немецкий дипломат (независимо от того, что он еврей и сбежал из нацистской Германии, так как там находился под угрозой) верно подслуживается к самому жестокому гитлеровцу, пришедшему к власти после второй мировой войны, главе американского империализма, президенту Никсону.

Китайская пропаганда открыто дает понять, что в Китае не борются против религии; так что она говорит о религиозных праздниках, о пасхе и байраме, об обеднях и молебнях в церквах и мечетях Пекина. Синьхуа сообщало, что в пекинской мечети пышно был отмечен байрам с участием всех послов мусульманских стран, аккредитованных в Китае. Они продолжают свою линию, показывая миру, что Китай принадлежит к „третьему миру", что он поддерживает арабов и мусульман, а также их религию! Уж и принципиальны!!!

В первые две недели января в Китае побывали с официальным визитом, помимо других, и делегация итальянского правительства, возглавляемая министром иностранных дел Медичи, и конголезская (заирская) делегация, возглавляемая президентом этой африканской республики генералом Мобуту. Обе делегации были приняты Чжоу Энь-лаем, который, конечно, обсудил с ними политические и другие вопросы, сделал заявления и утвердил некоторые свои политические и идеологические взгляды, которые, полагаю, имеют особое значение ввиду их „специфического" характера. Именно это и побуждает меня набросить на бумаге эти записки. С итальянцем Медичи Чжоу Энь-лай имел встречу, на которой оба они обменивались взглядами. Однако в китайской печати ничего не было сообщено, кроме информации о „сердечной" встрече, тогда как итальянская печать, радио и телевидение не только предали широкой огласке поездку Медичи и его переговоры с Чжоу Энь-лаем, но и особенно отметили следующее заявление Чжоу Энь-лая...